Спасать людей или руководить собственной медицинской практикой? В одном из сборников мемуаров, опубликованных в Федеративной республике Германия медиками из Восточной и Западной Пруссии, можно различить два, пусть воспроизведенных и невольно, но принципиально отличных друг от друга представления о роли женщины. Было ли это тоской по старым добрым временам? В действительности, социально-культурный поворот затронул и сферу здравоохранения.
О добром духе сельского врача
Очень часто от врачей и от тех, кто близок к их кругу, можно услышать похвалы в адрес жен лекарей, которые являются незаменимыми партнерами своих мужей в делах общей врачебной практики. Особенно это касается жен сельских врачей. Поэтому очевидно, что говоря о деятельности медиков в целом, мы обязательно должны учитывать и их вклад. Жены сельских врачей никогда не сидят без дела, они не только принимают участие во всех заботах и нуждах своего мужа, но и чувствуют себя обязанным сделать все, чтобы уберечь его от ненужного бремени. […]
Их деятельность требует столь же глубокого знания дела, сколь и самообладания и дипломатических ухищрений. Это тоже следует изучить. В большей степени чем на самого врача, на его жену довлеет необходимость жизни в постоянной готовности помочь. Это существование, которое требует постоянных жертв и может быть вменено лишь сильной личности, с любовью воспринимающей все возлагаемые на нее задачи. В бескрайних просторах Восточной Пруссии от жены сельского врача требуется гораздо больше, чем в остальных регионах. Частые сложные поездки через обширные местности, связанные к тому же со значительным риском, требуют особой бдительности от остающейся дома супруги, если она не хочет быть виновной за ненужные трудности или даже несчастные случаи, которые могут произойти с ее мужем. Почти каждый отчет бывалых сельских врачей содержит похвалу и благодарность в адрес жены врача или тех, кто занимает ее место. Приведем впечатляющий рассказ Гердауэн - дочери санитарного советника Хаагена, проживающей ныне в окрестностях Фленбурга:
«Телефонные разговоры вела в основном мать. Она так хорошо знала всех местных жителей, что многие решения могла принимать сама. Если ночью раздавался звонок или стук в дверь, она мгновенно вставала с кровати. Отец продолжал спать глубоким сном. Я все еще слышу голос матери, которым она снова и снова повторяет: "Старичок. Я не могу тебе помочь, ты должен уйти". Потом это повторялось более настойчиво».
Также, к примеру, поступала и госпожа Луизе Скирло из Пиллау, мать десятерых детей, которые явно доставляли ей немало хлопот. Однако она бесконечно заботилась о своем супруге, «престарелом тайном советнике», и оберегала его от всего, что могло бы сломить его необычайную стойкость. […]
Наконец, здесь следует упомянуть жену сельского врача Эмму Крюгер из Любека, отпраздновавшую осенью 1965 г. свое 90-летие, поражавшую при этом своей свежестью и обосновано хвалившую себя за роль ангела-хранителя трех поколений восточнопрусских сельских врачей: супруга, зятя и внука. «Жаренные фрикадельки не должны переводиться в хорошем доме сельского врача», - так она описала суть своей подвижнической жизни.
Женщина-врач в сельской местности
В стремлении воссоздать полную картину нельзя не обратиться в этой главе и к рассказу о женщинах-врачах, чье идеалистическое представление о профессии стало поводом для отправки в деревню и возложению на себя обязанностей «мужчины» в делах свободной врачебной практики. Пусть число женщин-врачей на селе и не было значительным, но это не должно удивлять, учитывая значительные физические нагрузки при выполнении этой работы. Доктор Герда Мошалль из Крейцбурга, доктор Пульвер из Малльвишкена (Малльвена) и несгибаемая доктор Теодора Краузе из Лаукишкена демонстрируют, что и женщины, применив все свои способности, отваживаются на попытку достичь того врачебного мастерства, о которой шла речь выше, в скучной сельской местности. В годы войны необходимость заполнить опустевшие сельские врачебные практики путем призыва военнообязанных женщин-врачей без сомнения доказала, что даже в тяжелых обстоятельствах они могут вести сельскую врачебную практику и при этом получать профессиональное удовлетворение. Выяснилось также, что земля и жители отдаленной Восточной Пруссии обладают значительной притягательной силой и для пришельцев из других местностей. Особо впечатляющим примером является урожденная в Швабии и практикующая ныне в Виллингене ассистентка медицинской клиники университета Кенигсберг, доктор Ирмгард Бойерле, которая в годы последней войны в отдаленной сельской врачебной практике Ласденен вблизи русской границы открыла свое сердце «Прусской Литве». Завернутая в огромный тулуп кучера, сопровождаемая своим «верным псом Перкуном» («Дамочка, Вы сами связали крючком свою собаку? – спросил ее однажды встреченный по дороге солдат!) она противостояла во время своих поездок к пациентам снегу и льду с таким мужеством, которое сделало бы честь «бывалому работнику». Благодарное население отвечало ей искренней любовью.
Источник: Из сборника «Врачи в Восточной и Западной Пруссии. Жизнь и деяния с XVIII века» под редакцией Гарри Шольца и Пауля Шредера.